Везде
«ЛИТЕРАТОР МАЙКОВ» (ИЗ КОММЕНТАРИЯ К ПИСЬМАМ И. А. ГОНЧАРОВА 1858-1859 ГОДОВ)
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
«ЛИТЕРАТОР МАЙКОВ» (ИЗ КОММЕНТАРИЯ К ПИСЬМАМ И. А. ГОНЧАРОВА 1858-1859 ГОДОВ)
Аннотация
Код статьи
S013160950027199-2-1
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Романова Александра Владимировна 
Должность: Научный сотрудник
Аффилиация: Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН
Адрес: Российская Федерация,
Выпуск
Номер 3
Страницы
145-151
Аннотация

Статья посвящена поездке А. Н. Майкова в 1858-1859 годах на корвете «Баян» в Средиземное море в составе организованной великим князем Константином Николаевичем «литературной экспедиции». Целью путешествия было написание очерков, предназначенных для публикации в «Морском сборнике» и ориентировавшихся на описание И. А. Гончаровым подобной поездки на фрегате «Паллада».

Ключевые слова
А. Н. Майков, корвет «Баян», путешествие, И. А. Гончаров, «Фрегат „Паллада“», очерк, письмо.
Классификатор
Получено
19.08.2023
Дата публикации
02.09.2023
Всего подписок
10
Всего просмотров
44
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf Скачать JATS
1 DOI: 10.31860/0131-6095-2023-3-145-151
2 © А. В. Романова
3 «ЛИТЕРАТОР МАЙКОВ» (ИЗ КОММЕНТАРИЯ К ПИСЬМАМ И. А. ГОНЧАРОВА 1858-1859 ГОДОВ)
4 Среди эпистолярного наследия И. А. Гончарова 1858-1859 годов сохранилось несколько писем, адресованных А. Н. Майкову или содержащих упоминания о нем.
5 В первом из них — А. В. Дружинину 22 июля 1858 года — в конце, на полях, вписано: «Завтра уезжают Майков и Льховский в вояж».1
1. Письма к А. В. Дружинину. М., 1948. С. 79. На самом деле корабль Льховского — корвет «Рында» — ушел из Кронштадта 24 июля, а корабль Майкова — корвет «Баян» — только 5 августа (см. об этом далее). Одновременно с Майковым, на корабле «Ретвизан», уходил Д. В. Григорович, но в предшествующем тексте письма говорится о его безобразном поступке, поэтому, видимо, Гончаров не упомянул его, тем более что о Григоровиче знали все: Новый поэт (И. И. Панаев) оповестил публику, что «вместе с эскадрами, которые, по распоряжению морского министерства, посылаются нынешнее лето в Средиземное море в Архипелаг, отправляются два наши известные писателя гг. Майков (А. Н.) и Григорович» (Современник. 1858. № 6. С. 226).
6 Этот «вояж» Майкова был частью той «литературной экспедиции», которая была задумана управляющим флотом и морским ведомством на правах министра вел. кн. Константином Николаевичем и осуществлена в 1855-1861 годах при содействии его секретаря А. В. Головнина.2 11 августа 1855 года великий князь отдал приказ директору Комиссариатского департамента морского министерства кн. Д. А. Оболенскому: «Прошу Вас поискать между молодыми даровитыми литераторами (напр. Писемский, Потехин и т. под.) лиц, которых мы могли бы командировать на время в Архангельск, Астрахань, Оренбург, на Волгу и главные озера наши для исследования быта жителей, занимающихся морским делом и рыболовством, и составления статей в „Морской сборник“, не определяя этих лиц к нам на службу».3 В циркуляре об экспедиции было сформулировано несколько целей — этнографическая (описание быта и нравов населения разных областей), практическая (чтобы можно было в дальнейшем осуществлять набор матросов из мужчин, с детства обученных морскому делу на берегах морей и рек) и литературная (включая в текст желательные для великого князя сведения, составлять очерки «в духе прекрасных статей г. Гончарова»).4
2. Шевырев А. П. Во главе «константиновцев»: Великий Князь и А. В. Головнин // Александр Второй: трагедия реформатора. СПб., 2012. С. 51-69. Этнографический аспект акцентирован в работе: Вдовин А. В. Русская этнография 1850-х годов и этос цивилизаторской миссии: случай «литературной экспедиции» морского министерства // Ab imperio. 2014. № 1. С. 91-126. В частности, автор отмечает: «Речь идет о разделяемом бюрократами, учеными, писателями и интеллектуалами убеждении, что модернизация империи напрямую зависит от тщательно собираемого знания обо всех сторонах жизни населения во всем его статистическом, географическом, этническом, сословном и религиозном разнообразии» (Там же. С. 92). Вдовин называет Майкова первым из известных литераторов, затронувших тему цивилизаторской миссии России (в 1854 году; см.: Там же. С. 109).

3. РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 2. Д. 1069. Л. 1. Опубл.: Максимов С. В. Литературная экспедиция // Русская мысль. 1890. Кн. II. С. 19.

4. РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 2. Д. 1069. Л. 7 об. — 8.
7 В первой группе литераторов были М. Л. Михайлов, А. Ф. Писемский, А. С. Афанасьев-Чужбинский, А. А. Потехин, А. М. Михайлов, С. В. Максимов, Н. Н. Филиппов, А. Н. Островский, Л. А. Мей, Г. П. Данилевский. Все они (кроме заболевшего Мея, который вернул выплаченные ему деньги на поездку) выполнили возложенные на них обязанности.
8 Общеизвестен тот факт, что от первой возможности совершить морское путешествие Майков в 1852 году отказался по семейным обстоятельствам, что дало возможность поехать Гончарову.5 Как оказалось, поэту было сделано еще одно предложение: в 1855 году он мог быть командирован на Дон и берега Азовского моря.6 Но Майков снова не поехал. Великий князь Константин Николаевич лично просил о нем министра народного просвещения А. С. Норова (Майков в тот момент служил младшим цензором Комитета цензуры иностранной).7 Норов объяснил, что на восемь месяцев предполагаемой отлучки Майкова для чтения его доли от очень большого количества поступающих в Комитет иностранных книг придется взять другого чиновника и жалованье временно отсутствующего сотрудника выплачивать ему, поэтому встал вопрос — нельзя ли перевести Майкова в это время на службу в морское министерство.8 В результате поездка была отменена. Поэт писал М. П. Заблоцкому-Десятовскому в конце 1855 — начале 1856 года: «Ох, как бы я теперь желал хоть на год отделаться от Петербурга и пошляться по России, чтобы и для себя начать новую жизнь, и попробовать — может быть, к чему-нибудь послужит опыт литературный — решить для меня самого вопрос, не решаемый другими, — есть ли у меня какой талант или нет. Такой случай представлялся мне. В<еликий> к<нязь> Константин Николаевич вызывал охотников из литераторов ехать в разные концы России для осмотра прибережий и описания их в „Морской сборник“. Я просил, но мое министерство не пустило, а поездка была бы для меня новой эпохой жизни».9
5. Гончаров И. А. Поли. собр. соч. и писем: В 20 т. СПб., 2000. Т. 3. С. 399-400.

6. РГА ВМФ. Д. 410. Оп. 2. Д. 1069. Л. 44.

7. Там же. Л. 44-44 об.

8. Там же. Л. 44.

9. См.: Майков А. Н. Письма / Публ. И. Г. Ямпольского // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1975 год. Л., 1977. С. 84.
9 Однако Майкову словно бы на роду было написано — ехать. В 1858 году договоренность об этом была достигнута. Ему, как и двум другим литераторам, давшим согласие весной 1858 года, было предоставлено особенное право «пользоваться сочинениями, имеющимися в Библиотеке Гидрографического департамента, на том же основании, как это разрешено офицерам Морского ведомства».10
10. Там же. Л. 20.
10 Настроение Майкова весной и летом 1858 года часто менялось. Е. А. Штакеншнейдер записала в дневнике: «...21 апреля. <...> Майков и весел и грустен, ему и хочется, и не хочется уезжать. Он ведь в числе других писателей — Григоровича, кажется, Льговского (Льховского. — А. Р.) и не помню еще кого — посылается в<еликим> к<нязем> Константином Николаевичем в экспедицию. Целая компания литераторов ездила уже в прошлом году по России, теперь он посылает их дальше. Майков должен ехать в Грецию; Григорович в Тихий океан».11 26 мая она вновь отметила: «Аполлон Николаевич нет-нет да и вспомнит предстоящее ему путешествие, и задумается; кажется, он охотно отказался бы от него, если бы нашелся благовидный предлог».12
11. Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки (1854-1886). М.; Л., 1934. С. 202-203. Она перепутала — к берегам Восточной Сибири отправлялся Льховский.

12. Там же. С. 212-213.
11 Майков должен был путешествовать на винтовом корвете «Баян»13 под командованием капитана 2-го ранга П. И. Истомина,14 в составе эскадры, отправленной по приказу великого князя вокруг Европы в Средиземное море.15 Об этом эпизоде его биографии исследователи всегда упоминают кратко, сосредотачиваясь на стихотворениях, которые поэт тогда сочинил («Неаполитанский альбом» и др.), и на поэме «Сны».
13. Парусно-винтовой корвет «Баян» был построен в 1856-1857 годах в Бордо, спущен на воду 11 июля 1857 года. 28 октября 1857-го прибыл в Кронштадт на достройку (Веселаго Ф. Ф. Список русских военных судов с 1668 по 1860 год. СПб., 1872. С. 126-127).

14. Павел Иванович Истомин (1817-1881) происходил из рода военных моряков; начав службу в 1826 году (поступив в Морской корпус кадетом), получал очередные звания, ходя по Балтийскому морю на разных судах. В 1853-м, командуя корветом «Наварин», вышел из Кронштадта для крейсерских плаваний в Охотском море, но из-за повреждения судна во время штормов был вынужден вставать на ремонт; в итоге корвет был продан в силу «неблагонадежности к дальнему плаванию»; в 1854 году за «неосновательное удостоверение в благонадежности» корвета «Наварин» Истомину был объявлен строжайший выговор с внесением в формуляр; в 18541855 годах в ходе Крымской войны участвовал в военных действиях против английских кораблей в Балтийском море, был награжден золотой саблей с надписью «за храбрость»; в 1858-1859-м в звании капитана 2-го ранга командовал винтовым корветом «Баян»; в 1859-м в Палермо оказал помощь неаполитанским судам во время бури (за что потом был награжден неаполитанским военным орденом, а члены команды — российскими орденами, медалями и денежными подарками); кавалер русских и иностранных орденов; в 1874 году был произведен в вице-адмиралы с увольнением от службы (см.: Общий морской список. СПб., 2003. Ч. 14. Царствование Александра II. Д-И. С. 229-230). Эти краткие сведения можно дополнить тем, что, возвращаясь из Италии, «Баян» пришел на рейд Сандауна, где его посетили великий князь и адмирал Е. В. Путятин, причем великий князь остался недоволен корветом, так как счел его ужасно грязным. По возвращении же в Кронштадт корвет по заданию великого князя был осмотрен вице-адмиралом фон-Шанцем, было произведено парусное учение, спуск и подъем гребных судов, подъем и спуск гребного винта «весьма хорошо» (Обзор заграничных плаваний русского военного флота с 1850 по 1868 год. СПб., 1871. Т. 2. С. 595). Из этого краткого перечисления заслуг и упущений Истомина можно заключить, что он был безусловно храбр, но не идеален.

15. «Баян» наряду с «Громобоем» (флагман эскадры), «Ретвизаном», «Рюриком» и «Медведем» был зачислен в эскадру Средиземного моря контр-адмирала К. И. Истомина. Первоначально планировалось, что он должен был нести службу стационера в Афинах (т. е. постоянно находиться на стоянке в иностранном порту с целью охраны или наблюдения за порядком). Но 17 ноября 1858 года «Баян» был включен в состав эскадры под командованием великого князя Константина Николаевича (вместе с «Громобоем» (флагман эскадры), «Ретвизаном», «Палканом» и «Рюриком»), 5 декабря перешел в Тулон, 13 декабря в Виллафранк, 22 декабря в Палермо, с 7 по 26 января 1859 года ходил с депешами в Грецию и обратно, затем был связным между портами — Неаполь, Рагуза и Палермо. С 16 марта по 24 апреля ремонтировался в доке в Неаполе. После этого Майкова на нем уже не было.
12 Первый биограф Майкова Д. Д. Языков описал этот эпизод так, не имея, по-видимому, точных сведений: «...вторичная поездка нашего поэта за границу: в августе 1858 года, по поручению великого князя Константина Николаевича, он отправился на корвете „Баян“ в Грецию и Архипелаг, оттуда в Рагузу, Ниццу, Неаполь и Палермо, осенью же следующего года вернулся из этой командировки.» — и далее перечислил написанные поэтом в поездке произведения.16
16. Языков Д. Д. Жизнь и труды А. Н. Майкова // Русский вестник. 1897. № 12. С. 252. Под Архипелагом подразумеваются острова Греческого архипелага в Эгейском море.
13 Даже в словаре «Русские писатели» поездке, хотя и с более корректными данными, уделен минимум внимания.17
17. Русские писатели 1800-1917. М., 1994. Т. 3. С. 456.
14 Наиболее подробно — почти на целой странице — подготовку Майкова к путешествию и переживания в период плавания описала Н. В. Володина: поэт радовался возможности исполнить мечту — посетить Грецию (Архипелаг был его главной целью) и систематически изучал греческий язык. Также он переживал за родителей, остававшихся в Петербурге, с нетерпением ждал встреч с семьей, путешествовавшей по Европе, и переписывался с М. Ф. Штакеншнейдер.18
18. Володина Н. В. Майковы. СПб., 2003. С. 234.
15 Письма Гончарова и архивные разыскания помогают показать этот период жизни Майкова более детально.19
19. Я не рассматриваю здесь сочиненные им за время путешествия стихи и поэму. — А. Р.
16 Итак, 5 августа Майков отбыл. В составе экипажа «Баяна» он числился, согласно первому рапорту командира корвета управляющему морским министерством (от 20 августа из Копенгагена), как «литератор коллежский советник Майков» в числе лиц, которые «обязанности исполняют по своему званию».20 В последующих рапортах эта запись была дополнена только именем — Аполлон. Кроме этого повторяющегося текста, вплоть до самого конца пребывания поэта на корабле в рапортах о нем ничего не говорится.
20. РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 3. Д. 415. Л. 9 об.
17 Поэт сначала был настроен бодро. 17 августа он написал родителям о походе по Балтийскому морю до Плимута. Это текст в духе гончаровских очерков. Описаны некоторые спутники, море, ловля акулы, шторм и мучения из-за качки, норвежская шхера и городок Арендаль в ней; также в письме выразилась тревога за жену и детей, которые отправились в путешествие на корабле «Владимир», чтобы в Европе встречаться с Майковым в разных городах, и попали в тот же шторм. При подходе к Плимуту Майков видел крушение двух лодок, на которых местные лоцманы попытались обогнать друг друга, чтобы получить возможность вести «Баян» в английских водах, столкнулись с кораблем и попадали в воду.21
21. Эти события (кроме, конечно, тревоги Майкова за семью) отражены в документах. См.: Обзор заграничных плаваний русского военного флота с 1850 по 1868 год. Т. 1. С. 215.
18 Приведем для примера эпизод ловли акулы: «На дороге же из Копенгагена подуло свежо, так что, пройдя Зунд, мы, опасаясь сильного волнения в Скагерраке, бросили якорь близь Ютландского берега, местечко Скаген, — и тут я тотчас хватился за удочки. Оказалось 15 сажен глубины. Я связал две свои удочки, да еще у гардемарина взял, и наконец еще веревку и пустил на дно. Клюет, т<о> е<сть> из рук дергает. Начинаю потихоньку выбирать 15 сажень; чем выше вывожу, тем сердитее. Наконец в зеленой глубине начинает являться перламутровое нечто, белеет, белеет и оказывается рыба в аршин величиною, выплывающая белым брюхом вперед. Я кричу „ведро, ведро!“ Сбежались смотреть — офицеры, — матросы, говорят позвать Разгулова, он архангельский — а я держу рыбу на поверхности, боюсь тащить, ибо высоко, так чтобы не сорвалась, удочки-то мои не для моря, тоненькие и крючки маленькие. Притащили ведро, явился Разгулов, но рыба в ведро нейдет, вырывается. Между тем подходит лоцман, датчанин, которого наняли вести нас до Портсмута, веселый, красный толстый кептен.22
22. От captain (англ.) — капитан.
19 Он поглядел вниз на мою рыбу и говорит — „это акула“ — акулы в Немецком море23 маленькие, и от больших акул отличаются только ростом. Можете себе представить, что делается с рыболовом les eaux douces,24 когда он слышит, что у него на крючке сидит акула! Не ручаясь за себя, я даю удочку Разгулову — на, мол, тащи, ты больше меня знаешь. Он потащил и — трах, оборвалась. Оказалось, что крючок, завязанный узлом на жилке, выскользнул.
23. Современное название — Северное море.

24. из пресных вод (фр.)
20 Навязав другой крючок, кидаю. Вытаскиваю пресмешную рыбу, с виду похожую на ерша, но вершков 6, с усами и с живописными кругловатыми перьями. Называется Snoreway;25 потом попадается пара других, witling,26 род пискарей, но величиною одна в 4, другая в 7 вершков. Но вот опять хватила. Тяжело. Тащу тихо. Посылаю за капитаном, чтобы ему доставить удовольствие вытащить — опять акула, и опять оборвалась. В третий раз опять взяла, опять по движению подозреваю акулу, и думаю, ну теперь никому не скажу, вытащу сам, и ровно, ровно тяну, не давая ей опомниться — и вдруг ура! Хлопнулась на палубу, и пошла по ней на брюхе бегать серо-голубовато-лиловая акулка в аршин величиною.27 Брюхо белое, и рот как у стерляди, зацепила за средний окуний крючок за кончик губы. Эффект страшный. Но что с ней делать. Лоцман говорит, ее не едят. Узнав это, Разгулов решил — врет! — я ему ее отдал, матросы сварили, но, говорят, горькая была.
25. Вероятно, один из видов скорпен — морской скорпион (лат. Myoxocephalus scorpius).

26. По-видимому, путассу (лат. Merlangius merlangus). Правильное англ. написание — whitling.

27. Это мог бы быть катран (лат. Squalus acanthias) или некрупная сельдевая акула (лат. Lamna nasus) как единственно возможные в этих водах. Однако оба вида съедобны, их мясо считается вкусным.
21 Вот Вам, papa, подробное описание первого моего рыболовного подвига на море. Надеюсь, что поимка акулы поставится мне в заслугу в глазах настоящих рыболовов и отымет у них право смеяться надо мною, что ловлю только мелочь. Нет, истинное искусство в том, чтобы уметь ловить все, что представляется, не исключая и мелочь».28
28. ИРЛИ. 17020. Л. 30-32. Тексты писем, хранящиеся в этом деле, представляют собой копии неизвестной рукой. Оригиналы на момент сдачи статьи в печать не обнаружены.
22 В конце письма Майков попросил: «Пожалуйста, не делайте из моих писем общественного чтения, а то я не буду писать — но приберегайте их, это для меня будут памятки».29 То есть можно предположить, что он собирался использовать свои записи так же, как использовал Гончаров.
29. Там же. Л. 35.
23 К последнему он не обращался до апреля 1859 года, что подтверждается ответом писателя от 11 апреля: «Давно бы Вам вспомнить меня на письме, и Вы получили бы не одно известие о том, о другом и о третьем. Ведь я на пароходе, прощаясь, ясно сказал Вам, „что всякий отъезжающий обязан напоминать о себе кругу, из которого выбывает, ибо один всегда нуждается в памяти целого круга“: так я поступал всегда и так обязываю каждого поступать».30
30. Здесь и далее это письмо цит. по: Лит. наследство. 2000. Т. 102. И. А. Гончаров: Новые материалы и исследования. С. 358-361. Письмо Майкова Гончарову неизвестно.
24 Но Гончаров знал все о передвижениях друга. Вероятно, слова об «общественном чтении» не касались ближайших друзей семьи, поэтому старшие Майковы делились новостями с Гончаровым — хотя, возможно, не всегда давая читать сами письма: «Жалею очень, что Вы не пишете записок вояжа, а надо. Читая теперь Ваше письмо, с этим свободно-играющим настроением, приправленным юмором, мыслью и легким изложением, я с досадой думаю: „Да отчего ж он не пишет так о море, о моряках, о корвете, о берегах, встречах, о самых этих видах, которые он ругает?“» (В первом письме Майкова родителям — как раз о моряках, о берегах и встречах.) Но дальше — подтверждение знакомства с текстом какого-то из писем: «Пусть бы писали Вы письма к нам ко всем вдруг или по очереди — и не тратили бы в частных письмах драгоценных заметок, например вроде описания бегавшего от Вас аббата в Палермо и т. п.».
25 Кроме того, Гончаров встречался с общими знакомыми, с которыми Майков переписывался, — Я. П. Полонским и М. Ф. Штакеншнейдер. Последняя в большом коллективном письме от 21 сентября 1858 года с продолжениями (кроме нее, части текста принадлежат П. Л. Лаврову, В. Г. Бенедиктову и И. К. Гебгардту) сообщала Майкову 5 октября: «Вчера был у нас Ив. Ал. Гончаров. Он читал нам рассказ о поимке акулы...».31
31. ИРЛИ. 16980. Л. 4 об. Это эпизод из главы VI «Фрегата „Паллада“» — «От Манилы до берегов Сибири». Гончаров первоначально опубликовал ее в 1855 году под названием «Заметки на пути от Маниллы до берегов Сибири: (С 27 февр. по 22 мая 1854 г.)» (Морской сборник. 1855. Т. 16. № 5. С. 53-121).
26 Майков сходил на берег и встречался с женой и детьми, потом снова возвращался на корабль. В дневнике Е. А. Штакеншнейдер сохранился текст письма Майкова к М. Ф. Штакеншнейдер, написанного в первой половине октября: «Мы, наконец, добрались до Рагузы, куда на первый призыв переехала из Триеста и жена моя с детьми. Теперь мы опять на некоторое время вместе, и вот третий день все еще рассказываем друг другу то, что прожили розно».32 5 ноября Гончаров в письме к Льховскому упомянул, что «Аполлон в Ницце соединился с Анной Ив<ановной>».33 Корвет «Баян» делал остановки по маршруту во многих европейских портах — при Майкове он совершил 18 переходов, не считая промежуточных стоянок.34 В Лондоне (во время стоянки «Баяна» в Портсмуте в августе 1858 года) Майков встретился с Льховским и ездил с ним в Париж.35 Так продолжалось до самого конца путешествия, после чего 20 мая 1859 года Гончаров сообщал Льховскому: «Аполлон, кажется, удрал с корвета под предлогом болезни, и, соединясь в Дрездене с Анной Ивановной — приедут сюда. Он говорит, что написал одну дрянную статью о Неаполе...». Но еще 11 апреля Гончаров спрашивал Майкова: «А куда к Вам писать: ведь Вы теперь на волкане — и буквально36 и фигурально». Это значит, что Майков известил его об обстоятельствах, вынудивших его окончательно сойти на берег.
32. Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки. С. 242 (запись от 3 ноября 1859 года).

33. Гончаров И. А. Собр. соч.: В 8 т. М., 1980. Т. 8. С. 254.

34. Обзор заграничных плаваний русского военного флота с 1850 по 1868 год. Т. 1. С. 215-218.

35. ИРЛИ. 17020. Л. 40.

36. Майков писал Гончарову из Неаполя, где жил во время ремонта «Баяна» в доке. В это время поэт не числился в экипаже корвета (РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 3. Д. 415. Л. 113 об.).
27 Что это были за обстоятельства? Они прослеживаются по письмам Майкова к родителям.
28 Отсутствие взаимопонимания с командиром корабля Истоминым обнаружилось вскоре после начала путешествия. Если в цитированном выше отрывке от 17 августа Майков писал о том, как предложил капитану самому вытащить акулу (отметим наивность этого жеста, когда сухопутный рыбак, как он думает, оказывает уважение матерому морскому волку), то уже в сентябрьском письме тон изменился: «Офицеры корвета меня полюбили, и я их тоже. С капитаном мне труднее сойтись. Он человек старого века, старого поколения моряков, и все жалеют о прежнем командире. Я не ожидаю, чтобы наше путешествие было интересно. Он не понимает, что для этого нужно; берег его не интересует, разве только трактиры и девки, тогда как весь интерес плаванья — есть берега, народы, на них живущие. Другое главное лицо на корабле есть старший офицер.37 Этот, напр<имер>, на днях (без меня) велел из кают-компании покидать за борт все книги. Обоих этих лиц я очень стесняю своим присутствием, и они стараются показаться мне в лучшем свете, но, вероятно, не любят от души. Совершенную противоположность этих остатков старины представляет молодежь, с весьма хорошими задатками для более серьезного развития».38
37. Лейтенант Адольф Иванович Энквист (?-1871).

38. ИРЛИ. 17020. Л. 39, 40. Вспомним, что в путешествии на «Палладе» Гончаров пользовался библиотекой адмирала Путятина: «Адмирал не может видеть праздного человека; чуть увидит кого-нибудь без дела, — сейчас что-нибудь и предложит: то бумагу написать кому посоветует прочесть какую-нибудь книгу; сам даже возьмет на себя труд выбрать ее в своей библиотеке и укажет, что прочесть или перевести из нее» (Гончаров И. А. Полн. собр. соч. и писем. Т. 2. С. 372).
29 Встреча с великим князем Константином Николаевичем на середине путешествия подбодрила его. В дневнике великого князя появилась запись: «26 ноября. <...> За завтраком сидел у меня поэт Майков, который сидит на „Баяне“ и в восхищении от него. Он читал чудные отрывки из его новой поэмы „Сны“. Я ему рассказывал „das Marchen von den sieben Katern“».39 29 ноября Майков писал родителям: «Я здесь читал ее <поэму «Сны»> Константину Николаевичу — я и забыл Вам сказать, что я был у него и беседовал с ним полтора часа <...>. В<еликий> к<нязь> расспрашивал меня об Баяне, о море, об офицерах, об житье-бытье моем на корвете, и я рассказал ему как офицеры меня полюбили, лелеют и балуют меня. Рассказал, что у нас бывают литературные беседы и чтения по каютам,40 и сказал, что иначе не могу благодарить их за это, как рассказывая об этом всем и каждому, и очень рад, что могу сказать и ему, что я рад этому тем более, что не принимаю их расположения на свой счет, а приписываю их любви к русской литературе, которой я живой представитель между ними. В<еликий> к<нязь> ужасно был доволен таким направлением кают-компании».41
39. Дневники великого князя Константина Николаевича. 1858-1864. М., 2019. С. 19 (сер. «Бумаги дома Романовых»). «Das Marchen von den sieben Katern» — «сказка о семи котах» (нем.).

40. Возможно, результат вышеупомянутого выкидывания книг из кают-компании за борт.

41. ИРЛИ. 17020. Л. 42.
30 Однако в последующих письмах возвращается недовольство обстоятельствами плавания. Отсутствие возможности побывать там, где хочется, очень тяготило Майкова. Он как будто не полностью осознавал, где находится. «Баян» был военным кораблем, и замечание о капитане «берег его не интересует» прежде всего совершенно не отвечало тому факту, что капитан выполнял приказы генерал-адмирала. Путешествие имело совсем не тот характер, какой представлялся поэту. Он, по-видимому, не вник в курс на капитальную реорганизацию флота, взятый управляющим морским министерством великим князем Константином Николаевичем: «При деятельной постройке винтовых судов, Морское министерство употребило все усилия, чтобы посылать возможно большее число офицеров и нижних чинов в дальние, продолжительные плавания, как лучшее средство для образования опытных моряков».42
42. Обзор заграничных плаваний русского военного флота с 1850 по 1868 год. Т. 1. С. 3.
31 В Греции корвет пробыл недолго, имея задание доставлять депеши великого князя в разные пункты. По возвращении в итальянские воды Майков писал 22 января 1859 года: «Я с нетерпением буду ждать, когда опять вернусь в Грецию, да и останусь здесь до конца моего срока и, наплевав на корвет, буду странствовать по Греции и, вероятно, буду возвращаться сухим путем к Вам, подхватив жену в Дрездене. Дай Бог, чтобы этот план удался, тогда я хоть что-нибудь вынесу из путешествия, ибо нелепее плавания вдоль берегов ничего не может быть».43 И позже, 14 февраля: «Сказать Вам как я скучаю — не могу придумать достаточно сильной фразы. Такой глупости, какую я сделал, отправясь с военным судном странствовать, — не желаю и не советую никому делать, разве врагу, если бы у меня таковой был». И далее: «Я и не воображал, что может быть такая мука на свете — не жить в России».44
43. ИРЛИ. 17020. Л. 45.

44. Там же. Л. 46, 47.
32 Майков твердо решил сойти с корабля. Надежд на то, что «Баян» отправится в Архипелаг, не было.45 Жизнь «на волкане» конфликта с капитаном утомила его. 6 мая 1859 года он написал родителям последнее письмо из поездки на «Баяне»: «...я жив, здоров и весел, ибо замыслил наконец бегство с эскадры, которое скоро и учиню, прибегши к болезни и пр. Уведомлю, как это все удастся. <...> Нет, вперед посоветую всем литераторам, которые поедут по вызовам Морского министерства, смотреть, в какой круг попадают, и главное, каков командир. <...> вся порядочная молодежь целой эскадры нашей удивляется, как можно было выдумать посадить на одно судно Истомина и поэта! Надеюсь скоро увидеть Вас, верно прежде срока».46 Не совсем ясно, почему Майков писал это 6 мая, потому что рапорт капитана Истомина от 5 мая 1859 года о том, что «Баян» вышел в море из гавани Марселя для следования в Яффу, гласит, что Майков «оставлен за болезнию при бреге».47 Тем не менее вопрос был решен так, как хотел поэт.
45. 7 января корвет по приказу великого князя вышел из Палермо в Пирей, куда прибыл 18 января. По пути он зашел на остров Авило , чтобы взять четырех лоцманов для плавания судов эскадры в Греческом архипелаге, 21 января вышел из Пирея и 26 января был уже в Палермо (РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 3. Д. 415. Л. 102 об.). Это все пункты Греции, которые увидел Майков. Надежд у него не осталось, дальнейших распоряжений великого князя он предвидеть не мог. По иронии судьбы, впоследствии «Баян» все же, правда ненадолго, побывал в желанном Майкову Архипелаге — на островах Родос и Хиос — и прошел через Дарданеллы (Обзор заграничных плаваний русского военного флота с 1850 по 1868 год. Т. 1. С. 218).

46. ИРЛИ. 17020. Л. 51.

47. РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 3. Д. 415. Л. 125.
33 Гончаров уговаривал Майкова 11 апреля 1859 года: «Так жаждут у нас путешествий! Помните, что моя „Паллада“ — уже напечатанная по журналам — почти вся разошлась! Пишите же — и скорей; схваченные наблюдения тотчас записывайте, а то простынут, и тут обделывайте путевую записку из всякой стоянки, даже двухдневной! А говорить об Италии, о Греции — всё это не цель такого путешествия! Море и берега — Ваша поэма, а прочее — роскошь». Но Майков ничего не напечатал.

Библиография

1. Вдовин А. В. Русская этнография 1850-х годов и этос цивилизаторской миссии: случай "литературной экспедиции" морского министерства // Ab imperio. 2014. № 1.

2. Володина Н. В. Майковы. СПб., 2003.

3. Гончаров И. А. Полн. собр. соч. и писем: В 20 т. СПб., 2000. Т. 2, 3.

4. Гончаров И. А. Собр. соч.: В 8 т. М., 1980. Т. 8.

5. Дневники великого князя Константина Николаевича. 1858-1864. М., 2019 (сер. "Бумаги дома Романовых").

6. Лит. наследство. 2000. Т. 102. И. А. Гончаров: Новые материалы и исследования.

7. Майков А. Н. Письма / Публ. И. Г. Ямпольского // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1975 год. Л., 1977.

8. Общий морской список. СПб., 2003. Ч. 14. Царствование Александра II. Д-И.

9. Письма к А. В. Дружинину. М., 1948.

10. Русские писатели 1800-1917. М., 1994. Т. 3.

11. Шевырев А. П. Во главе "константиновцев": Великий Князь и А. В. Головнин // Александр Второй: трагедия реформатора. СПб., 2012.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести