ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ

DOI: 10.31860/0131-6095-2022-2-244-245

© А. Х. Гольденберг, © Н. Е. Тропкина

НОВЫЙ ЭТАП ИЗУЧЕНИЯ ЛИТЕРАТУРЫ УРАЛА¹

Вышел очередной том академического издания истории уральской литературы — «История литературы Урала: XIX век». Как и предыдущий, посвященный уральской литературе XIV-XIII веков (2012), он представляет собой исследование уральского литературного сверхтекста, т. е. совокупности литературных произведений и явлений литературной жизни, сложившейся в рамках макрорегиона, традиционно именуемого «Большой Урал». Главной — и во многом уникальной — особенностью второго тома является объединение истории региональной русской литературы с историями целого ряда «национальных литератур народов, издревле проживающих на Урале и обладающих в пределах региона культурной, а сегодня и административной автономией» (с. 26). Три обширных раздела первой книги тома посвящены истории развития в XIX веке башкирской, удмуртской и коми литератур, представленных в контактах и взаимовлияниях не только с русской культурой, но и с тюркской традицией, с финно-угорским миром. Они рассматриваются не как сумма отдельных литератур, а как более сложная общность, возникшая в итоге взаимодействия, или, по удачному выражению современного компаративиста, «скрещивания региональных пород» (Е. Е. Дмитриева). Создатели тома исходят из того, что «национальное в России всегда неотделимо от регионального» (с. 27). И это одна из важнейших теоретических и практических новаций данного издания.

При всем этническом многообразии и региональной самобытности уральской литературы главную роль для авторов тома играют ее взаимоотношения с процессами развития русской классической литературы XIX века. Причем речь идет не о пресловутом влиянии, а о «встречных течениях» (В. М. Жирмунский), тщательно прослеживаемых на конкретном литературном материале.

Одной из сложнейших методологических проблем, возникших в процессе создания данного труда, стала разработка его структуры. На первый взгляд, она решена просто: каждая из двух книг тома посвящена истории литературы соответственно первой и второй половины XIX века. Однако к истории уральской литературы классической эпохи оказались в полной мере неприменимы ни традиционное деление на хронологические периоды и стадии, связанное с движением от романтизма к реализму, ни предлагаемое Пушкинским Домом в качестве программы новой академической истории русской литературы выделение в ней узлов и циклов, ни анклавный принцип неравномерного развития разных ветвей литературы. Так, понятия литературных направлений носят в книге условный характер, поскольку уральские варианты романтизма и реализма разительно отличаются от их классических моделей.

Сложившаяся на Урале русская «горнозаводская цивилизация», ее неоднозначные отношения с культурными традициями и верованиями других народов, живших в этом регионе, не позволяют говорить и о торжестве принципа мультикультурализма в уральской литературе. Авторы ее истории учитывают, что литературный процесс и литературная жизнь Большого Урала складывались постепенно и неравномерно в разных культурных гнездах и локусах региона. И потому наиболее адекватным в применении к исследуемому материалу для них чаще всего становится «анклавный» принцип в сочетании с портретами отдельных писателей — как почти забытых, так и самых известных.

Новаторской чертой данного труда является вовлечение в общую картину развития уральской литературы творчества оказавшихся там не по своей воле авторов — ссыльных В. К. Кюхельбекера, М. Л. Михайлова, А. Н. Плещеева, Т. Г. Шевченко, польских повстанцев, а также многих русских писателей, ученых, публицистов, включавших уральский текст в свои произведения. Отдельная объемная глава посвящена травелогу — запискам путешественников по Большому Уралу, пространство которого играло роль посредника между центром и имперскими окраинами. Взгляд на Урал изнутри и извне создает стереоскопическую картину социальной и культурной жизни региона.

Другой уникальной особенностью рецензируемого труда нам видится широчайший охват культурологического материала. История литературы рассматривается в контексте формирования читательской и творческой культурной среды — от создания читательских обществ и библиотек, книгоиздательств и книготорговли, органов провинциальной периодической печати до истории театрального дела и драматургии на Урале. В новую историю уральской словесности органично вписаны творческие судьбы журналистов, театральных и культурных деятелей, каждый из которых внес свою лепту в становление литературной самобытности региона.

Вторая книга тома целиком посвящена истории русской уральской литературы второй половины века, эпохи утверждения и расцвета русского реализма. Она рассмотрена по локальному принципу с позиций геопоэтики. Понимание Урала как геоконцепта влечет за собой необходимость отдельного литературного картографирования всех частей региона.

Во второй половине века уральская литература осознает свою самобытность и утверждает свой высокий региональный статус. Она входит в русскую словесность на правах «областной литературы» (термин Д. Мамина-Сибиряка) и выделяется, по мнению авторов ее истории, такими чертами, как социологизм, натурализм и этнографизм. Решающую роль в этом сыграло творчество крупнейших уральских писателей Ф. М. Решетникова и Д. Н. Мамина-Сибиряка, которым посвящены самые объемные монографические главы. По-новому осмыслен их вклад не только в уральскую, но и — главным образом — в русскую словесность. Новую трактовку получает «реалистическое» творчество Решетникова, впервые детально рассмотренное в историко-литературной перспективе (его роль в истории русского натурализма, так называемая «плохопись», предвещающая стиль А. Платонова, и др.). Определяется масштабность и значимость социальных романов и очерков Мамина-Сибиряка, которому «принадлежит честь выделения „областной“ словесности региона из общероссийского контекста» (с. 27), как наиболее яркого и характерного представителя «прагматического реализма» (И. А. Дергачев) в контексте общерусской литературы XIX века.

Важно отметить высокий уровень издания с позиций современной текстологии: исследованию присущи тщательный отбор источников, строгая выверенность цитируемых текстов, высокое мастерство комментариев.

В работе реализован важнейший принцип современного литературоведения: необходимость обращения не только к значительным и общепризнанным писателям, как А. С. Пушкин, В. И. Даль, С. Т. Аксаков, П. П. Ершов, Ф. М. Решетников, Д. Н. Мамин-Сибиряк, но и к писателям практически забытым, мало известным или вовсе не известным нынешнему читателю. Исследователями по крупицам собран материал о жизни и творчестве литераторов, имена которых часто буквально возвращаются из небытия. В томе представлен обширный ряд разделов, посвященных творчеству таких авторов, как П. М. Кудряшев, А. П. и О. П. Крюковы, А. В. Лоцманов, Д. Д. Смышляев, Л. В. Кигл-Дедлов, Ф. Д. Нефедов, Е. А. Словцова-Камская, А. А. Кирпищикова, П. П. Инфантьев и др.

Широчайший охват материала позволяет говорить об энциклопедическом характере второго тома истории уральской литературы. В нем воссоздана панорамная картина литературной и культурной жизни Большого Урала, каждая деталь которой открывает перед читателем самобытную ветвь русской словесности XIX века.

Сохраняя характерные черты академического исследования, издание лишено избыточной наукообразности. Оно доступно не только специалистам-гуманитариям, но и широкому кругу читателей, интересующихся отечественной литературой и культурой.