DOI: 10.31860/0131-6095-2020-3-259-260 <em>© О. А. </em><em>Клинг</em> <em><strong>РАЗГАДКА ТАЙН Н. В. ГОГОЛЯ</strong></em>¹

<em>Юрий Владимирович Манн — ведущий </em><em>гоголевед</em><em>. Рецензируемая книга вышла к 90летнему юбилею ученого. Но исследователь не перестает удивляться Гоголю, ищет разгадки все новых и новых его тайн: «Ни к кому так часто не применяется слово „тайна“, </em><em>таинственный</em><em>, как к Гоголю» (с. 101). Манн пишет: «</em><em>…</em><em>в противоречии — признании великого значения Гоголя для России и непризнании такового для западного мира (как видим, непризнании неоправдавшемся) — скрыт один из величайших парадоксов русского писателя» (с. 7). Это проиллюстрировано в первой главе на примере повести «Нос», которую многие (да и сам Гоголь) воспринимали как шутку. Но она прио</em><em>брела мировое значение. Несмотря на множество предшественников Гоголя (от Гофмана, Рабле до Сервантеса и др.), «рассмотрение повести в контексте мировой литературы привело к осознанию ее исключительной оригинальности» (с. 21). Парадокс «Носа» проявляется еще и в том, что эта повесть по-новому раскрывается в сопоставлении с «Превращением» Кафки, </em><em>абсурдизмом</em><em> и сюрреализмом в западной литературе </em><em>XX</em><em> века.</em>

<em>Манн считает «смелое сравнение </em><em>Подколесина</em><em> с Гамлетом» (с. 14) у А. А. Григорьева ключом к новому пониманию гоголевской «Женитьбы». Правда, Григорьев противопоставлял двух этих героев, а Манн пишет: «Главный герой „Женитьбы“ </em><em>может </em><em>быть</em><em> и </em><em>может не быть</em><em> Гамлетом» — и отмечает «неустойчивость, изменяемость, переменчивость» (с. 41) связей и поступков героя. Автор указывает на разные грани гоголевского комедийного мира. «Мир персонажей как нечто тривиальное, мелкое и пошлое. И в противовес всему этому — </em><em>человеческое</em><em>, гуманное, естественное» (там же). И в этом тайна не только гоголевского </em><em>Подколесина</em><em>, но и его творчества в целом. Манн перекидывает мостик от Гоголя к Кьеркегору. Их связи он характеризует словами: «</em><em>таинственная</em><em> </em><em>невстреча</em><em>» (с. 44). Гоголя и Кьеркегора объединяет «заход за некую незнакомую, незнаемую границу», где «страх страшнее </em><em>страха.</em><em> Пессимизм отчаяния пессимистичнее </em><em>пессимизма»</em><em> (с. 45).</em>

<em>Город, который, по мнению Манна, открыл в литературе именно Гоголь, исследуется в двух главках. Ссылаясь на юнговское объяснение мифологемы города женским началом, автор книги пишет: «Город — и как невеста, ее можно увлечь, обольстить, покорить. В „Ревизоре“ в роли покорителя и обольстителя выступил... Хлестаков! Хотя он так и не понял смысла и причины своей „победы“» (с. 59). Исследователь вспоминает еще одну мифологем</em><em>у Иоа</em><em>нна Златоуста — город как внутренний мир человека, как образ души. Это касается и гоголевской повести «Рим», где ученый видит город «как прибежище поэзии, вдохновения, бескорыстного служения искусству» (с. 74), в то же время отмечает «связанный с Римом культ женщины-красавицы, ее чарующей силы любви и чувственной энергии» (с. 75). Манн считает, однако, что Гоголь разрушает в финале повести «Рим» эту типологию. Тем не </em><em>менее</em><em> исследователь в споре с Андреем Белым подчеркивает: «Прошлое погружается в вечность, настоящее переходит во „вневременное измерение“» (с. 80). Город поставил перед Гоголем вопрос о границах искусства: « Нет границы развитию языка, степени проникновения его в бытие мироздания» (с. 72).</em>

<em>От главы к главе Манн открывает новое у Гоголя. «Мертвые души» не утопия, как считал К. В. Мочульский и другие, а «наоборот, отчасти сознательная и, во всяком случае, объективная полемика с жанром утопии» (с. 93). В названии не только этой главы («„Мертвые души“ — утопия?»), но и других — вопросительный знак. Например, в одной из них: «„Мертвые души“ — наша „Божественная комедия“?». В этом отразилась полемика со своими предшественниками в изучении Гоголя. </em><em>Ученый тоже отмечает сближение с «Божественной комедией» в трехчастном замысле «Мертвых душ», где первый том — Ад, второй — Чистилище, третий — возрождение героев.</em><em> Однако у него в связи этим возникают сложные вопросы. Н. И. Надеждин видел в «Божественной комедии» — «вход во внутреннее святилище поэзии романтической» (с. 96). По мнению </em><em>Манна, у Гоголя нет такой привязки к современности (романтической эпохе), как в «Божественной комедии» Данте. «Однако он разделяет общее представление философской эстетики о движении и преобразовании художественных форм или этапов» (там же). В связи с интересом Гоголя к «Божественной комедии», другим проблемам Манн ставит вопрос в главке «Всемирная отзывчивость Гоголя» об его образованности и опровергает </em><em>расхожее</em><em> мнение о том, будто она была поверхностной.</em>

<em>Одной из самых больших тайн Гоголя Манн называет судьбу второго тома «Мертвых душ». Он приводит пять точек зрения относительно второго тома: 1. Сжег. 2. </em><em>Не сжигал (Белый считал это метафорой:</em><em> </em><em>Гоголь понял, что второй том не состоялся). 3.</em><em> Уничтожил по ошибке. 4. Рукопись спрятана, утаена друзьями Гоголя. 5. </em><em>Спрятана</em><em> врагами писателя, но может еще найтись. Убежденное мнение автора рецензируемой книги: рукопись действительно была уничтожена (с. 102-103). Как считает Манн, «психическое состояние Гоголя, происходящие в глубине души мучительные процессы были связаны с поражением творческим, писательским» (с. 115). Имеется в виду поэма как главный результат его деятельности. «Гоголь видит, что на ней, этой деятельности, уже не почиет Божия благодать» (с. 116).</em>

<em>Атмосферой таинственности окутана так называемая «Прощальная повесть» — «кульминационная точка гоголевской таинственности» (с. 117). В главе об этой повести тоже целый спектр суждений — от Ф. М. Достоевского до современных ученых — о том, миф она или реальность. Ответ Манна: «Да, реальность, но вобравшая в себя элементы мифа, точнее даже </em><em>мифостроения</em><em>. Да, мистификация, но выросшая на реальной почве чувств, устремлений и жизненных обстоятельств. Чисто гоголевское совмещение, казалось бы, </em><em>несовместимого</em><em>» (с. 134).</em>

Раскрывая тайны Гоголя, Манн представил писателя в своей книге под новым углом зрения. Гоголя, обращенного к сложным, порой противоречивым философским и духовным исканиям.