В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ

Киржаева Вера П.; Осовский Олег Е.

doi:10.31860/0131-6095-2020-1-215-216

Русский

Главная>Номер 1>«В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…»: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ

«В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…»: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ

Оглавление

Аннотация Оценить Содержание публикации

Библиография Комментарии

«В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…»: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ

Аннотация

Код статьи

S013160950008982-4-1

Тип публикации

Рецензия

Источник материала для отзыва

Медведев П. Н. Собр. соч.: В 2 т. СПб.: Изд-во «Росток», 2018. Т. 1: История литературы. 848 с.; Т. 2: Поэтика и психология творчества. 928 с.

Статус публикации

Опубликовано

Авторы

Киржаева Вера Петровна Связаться с автором

Должность: профессор
Аффилиация: Национального исследовательского Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева
Адрес: Российская Федерация,

Осовский Олег Ефимович

Должность: Главный научный сотрудник
Аффилиация: Мордовский государственный педагогический институт им. М. Е. Евсевьева
Адрес: Российская Федерация

Выпуск

Номер 1

Страницы

215-216

Аннотация

Рец. на: Медведев П. Н.Собр. соч.: В 2 т. СПб.: Изд-во «Росток», 2018. Т. 1: История литературы. 848 с.; Т. 2: Поэтика и психология творчества. 928 с.

Классификатор

Получено

27.03.2020

Дата публикации

28.03.2020

Всего подписок

29

Всего просмотров

518

Оценка читателей

0.0 (0 голосов)

Цитировать Скачать pdf

ГОСТ
Киржаева В. П. , Осовский О. Е. «В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…»: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ // Русская литература. – 2020. – Номер 1 C. 215-216 . URL: https://ruslitras.ru/s013160950008982-4-1/?version_id=13829. DOI: 10.31860/0131-6095-2020-1-215-216

MLA
Kirzhaeva, Vera, Osovskiy, Oleg "«IN OUR LIFE FULL OF IDEOLOGICAL COMBAT AND SUSPENSE...»: P. N. MEDVEDEV’S TWO-VOLUME EDITION AS A DOCUMENT OF THE EPOCH." Russian literature. 1 (2020).:215-216. DOI: 10.31860/0131-6095-2020-1-215-216

APA
Kirzhaeva V., Osovskiy O. (2020). «IN OUR LIFE FULL OF IDEOLOGICAL COMBAT AND SUSPENSE...»: P. N. MEDVEDEV’S TWO-VOLUME EDITION AS A DOCUMENT OF THE EPOCH. Russian literature. no. 1, pp.215-216 DOI: 10.31860/0131-6095-2020-1-215-216

Содержание публикации

1 DOI: 10.31860/0131-6095-2020-1- DOI: 10.31860/0131-6095-2020-1-
DOI: 10.31860/0131-6095-2020-1-

2 ©В. П. Киржаева, ©О. Е. Осовский ©В. П. Киржаева, ©О. Е. Осовский
©В. П. Киржаева, ©О. Е. Осовский

3 «В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…»: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ «В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…»: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ
«В НАШЕЙ БОЕВОЙ И НАПРЯЖЕННОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ…»: ДВУХТОМНИК П. Н. МЕДВЕДЕВА КАК ДОКУМЕНТ ЭПОХИ

4
Рецензируемое издание без преувеличения событие для отечественной истории литературоведения и литературной критики. Заметная фигура ленинградской культурной и общественной жизни 1920–1930-х годов, публикатор и исследователь наследия А. Блока, популярный литературный критик, влиятельный издательский работник Павел Николаевич Медведев (1891/1892–1938) после трагической гибели в 1938 году и почти 20-летнего «запрета на имя» оставался на периферии истории отечественной науки и культуры. Возвращение его оказалось связано с пребыванием в «круге М. М. Бахтина», что наложило свой отпечаток на восприятие его личности и трудов: Медведев невольно оказался в тени друга.¹

1. См.: Кожинов В., Конкин С. Михаил Михайлович Бахтин. Краткий очерк жизни и творчества // Проблемы поэтики и истории литературы: Сб. статей. Саранск, 1973. С. 6.

Рецензируемое издание без преувеличения событие для отечественной истории литературоведения и литературной критики. Заметная фигура ленинградской культурной и общественной жизни 1920–1930-х годов, публикатор и исследователь наследия А. Блока, популярный литературный критик, влиятельный издательский работник Павел Николаевич Медведев (1891/1892–1938) после трагической гибели в 1938 году и почти 20-летнего «запрета на имя» оставался на периферии истории отечественной науки и культуры. Возвращение его оказалось связано с пребыванием в «круге М. М. Бахтина», что наложило свой отпечаток на восприятие его личности и трудов: Медведев невольно оказался в тени друга.1
Рецензируемое издание без преувеличения событие для отечественной истории литературоведения и литературной критики. Заметная фигура ленинградской культурной и общественной жизни 1920–1930-х годов, публикатор и исследователь наследия А. Блока, популярный литературный критик, влиятельный издательский работник Павел Николаевич Медведев (1891/1892–1938) после трагической гибели в 1938 году и почти 20-летнего «запрета на имя» оставался на периферии истории отечественной науки и культуры. Возвращение его оказалось связано с пребыванием в «круге М. М. Бахтина», что наложило свой отпечаток на восприятие его личности и трудов: Медведев невольно оказался в тени друга.1

1. См.: Кожинов В., Конкин С. Михаил Михайлович Бахтин. Краткий очерк жизни и творчества // Проблемы поэтики и истории литературы: Сб. статей. Саранск, 1973. С. 6.

5
«Первое, наиболее полное собрание избранных трудов литературоведа и критика» (т. 1, с. 678) позволяет объективно оценить меру его таланта и роль в литературном процессе своего времени. Составители проделали гигантскую работу по выявлению и подготовке к публикации ранних текстов ученого, наиболее репрезентативных образцов его зрелого творчества и сопутствующих материалов (писем писателей, конспектов лекций, фотографий и документов). Важнейшей особенностью рецензируемого издания является участие в его подготовке Юрия Павловича Медведева (1937–2013), исследователя и пропагандиста наследия отца, автора вступительных статей к обоим томам, что во многом определяет историко-мемориальный характер издания и осложняет его рецензирование.²

2. Именно поэтому авторы рецензии осознанно отказываются от оценки позиции составителей по вопросу так называемых «спорных текстов» (подробнее см.: Николаев Н. И. Издание наследия Бахтина как филологическая проблема (Две рецензии) // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1998. № 3. С. 114–115; Осовский О. Е., Киржаева В. П. «…Мне, так сказать, приписывают…»: «спорные тексты» в бахтиноведении конца 1980-х – 1990-х // Филология: научные исследования. 2018. № 3. С. 156–168).

«Первое, наиболее полное собрание избранных трудов литературоведа и критика» (т. 1, с. 678) позволяет объективно оценить меру его таланта и роль в литературном процессе своего времени. Составители проделали гигантскую работу по выявлению и подготовке к публикации ранних текстов ученого, наиболее репрезентативных образцов его зрелого творчества и сопутствующих материалов (писем писателей, конспектов лекций, фотографий и документов). Важнейшей особенностью рецензируемого издания является участие в его подготовке Юрия Павловича Медведева (1937–2013), исследователя и пропагандиста наследия отца, автора вступительных статей к обоим томам, что во многом определяет историко-мемориальный характер издания и осложняет его рецензирование.2
«Первое, наиболее полное собрание избранных трудов литературоведа и критика» (т. 1, с. 678) позволяет объективно оценить меру его таланта и роль в литературном процессе своего времени. Составители проделали гигантскую работу по выявлению и подготовке к публикации ранних текстов ученого, наиболее репрезентативных образцов его зрелого творчества и сопутствующих материалов (писем писателей, конспектов лекций, фотографий и документов). Важнейшей особенностью рецензируемого издания является участие в его подготовке Юрия Павловича Медведева (1937–2013), исследователя и пропагандиста наследия отца, автора вступительных статей к обоим томам, что во многом определяет историко-мемориальный характер издания и осложняет его рецензирование.2

2. Именно поэтому авторы рецензии осознанно отказываются от оценки позиции составителей по вопросу так называемых «спорных текстов» (подробнее см.: Николаев Н. И. Издание наследия Бахтина как филологическая проблема (Две рецензии) // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1998. № 3. С. 114–115; Осовский О. Е., Киржаева В. П. «…Мне, так сказать, приписывают…»: «спорные тексты» в бахтиноведении конца 1980-х – 1990-х // Филология: научные исследования. 2018. № 3. С. 156–168).

6
В составе двухтомника литературная критика 1910–1930-х годов, статьи и труды о современной русской литературе, прежде всего о творчестве А. Блока, книги «Формальный метод в литературоведении», «В лаборатории писателя», «Формализм и формалисты», мемуарные зарисовки; первый том включает работы историко-литературного характера, второй – труды по «поэтике и психологии творчества». Публикуемые материалы наглядно иллюстрируют творческий путь Медведева, постепенно превращающегося из юного автора почти маргинальных петербургских изданий в одного из создателей «Витебского ренессанса» (А. Шатских), авторитетнейшего члена Всероссийского союза писателей, маститого автора «Звезды», «Красной нови» и «Октября», профессора ленинградских вузов и даже литературного персонажа.³

3. См.: Николаев Н. И. Тептелкин и другие в романе Конст. Вагинова «Козлиная песнь» // Литературный факт. 2017. № 4. С. 233–267.

В составе двухтомника литературная критика 1910–1930-х годов, статьи и труды о современной русской литературе, прежде всего о творчестве А. Блока, книги «Формальный метод в литературоведении», «В лаборатории писателя», «Формализм и формалисты», мемуарные зарисовки; первый том включает работы историко-литературного характера, второй – труды по «поэтике и психологии творчества». Публикуемые материалы наглядно иллюстрируют творческий путь Медведева, постепенно превращающегося из юного автора почти маргинальных петербургских изданий в одного из создателей «Витебского ренессанса» (А. Шатских), авторитетнейшего члена Всероссийского союза писателей, маститого автора «Звезды», «Красной нови» и «Октября», профессора ленинградских вузов и даже литературного персонажа.3
В составе двухтомника литературная критика 1910–1930-х годов, статьи и труды о современной русской литературе, прежде всего о творчестве А. Блока, книги «Формальный метод в литературоведении», «В лаборатории писателя», «Формализм и формалисты», мемуарные зарисовки; первый том включает работы историко-литературного характера, второй – труды по «поэтике и психологии творчества». Публикуемые материалы наглядно иллюстрируют творческий путь Медведева, постепенно превращающегося из юного автора почти маргинальных петербургских изданий в одного из создателей «Витебского ренессанса» (А. Шатских), авторитетнейшего члена Всероссийского союза писателей, маститого автора «Звезды», «Красной нови» и «Октября», профессора ленинградских вузов и даже литературного персонажа.3

3. См.: Николаев Н. И. Тептелкин и другие в романе Конст. Вагинова «Козлиная песнь» // Литературный факт. 2017. № 4. С. 233–267.

7 Вот 19-летний студент-юрист примеряет маску мэтра литературной критики: он снисходительно оценивает качество переводов Ф. Ницше и П. Синьяка; решительно высказывается в годовщину смерти Л. Н. Толстого от лица «“молодежи”, принявшей жизнь в осенние будни 80–90 годов», тех, кто «юношами (гимназисту Медведеву было в это время 12 лет. – В. К., О. О.) хоронили Чехова и Михайловского» (т. 1, с. 84). Очевидная добролюбовско-писаревская «подложка» его критики в сочетании с «золотыми очками Михайловского» (т. 1, с. 255) и экзерсисами символистов образуют причудливую смесь, не лишенную, однако, юношеского обаяния. Тогда у Медведева и возникают трепетная привязанность к лирике А. Блока и интерес к философской и искусствоведческой проблематике. При этом вторичность философско-эстетических оценок компенсируется литературно-критическим остроумием. Так, явно утомившись пересказом труда П. Синьяка о художественной сущности неоимпрессионизма и технической стороне метода, автор обрывает рецензию хлесткой фразой: «…без всякого сомнения, художник обязан знать законы своего материала. Но все это нижний план творческого колдовства. Выше и вверху – та толстовская “изюминка”, которой не было в жизни Протасова, тот вихрь индивидуального воскрылия, хмельного порыва к небу, которым благословенно всякое великое и настоящее художество...» (т. 1, с. 104). Возрастающий профессионализм отражается в лаконизме характеристики: «Рассказ Ф. Сологуба “Звериный быт” отдает анекдотом, вымученностью» (т. 1, с. 100). Вот 19-летний студент-юрист примеряет маску мэтра литературной критики: он снисходительно оценивает качество переводов Ф. Ницше и П. Синьяка; решительно высказывается в годовщину смерти Л. Н. Толстого от лица «“молодежи”, принявшей жизнь в осенние будни 80–90 годов», тех, кто «юношами (гимназисту Медведеву было в это время 12 лет. – В. К., О. О.) хоронили Чехова и Михайловского» (т. 1, с. 84). Очевидная добролюбовско-писаревская «подложка» его критики в сочетании с «золотыми очками Михайловского» (т. 1, с. 255) и экзерсисами символистов образуют причудливую смесь, не лишенную, однако, юношеского обаяния. Тогда у Медведева и возникают трепетная привязанность к лирике А. Блока и интерес к философской и искусствоведческой проблематике. При этом вторичность философско-эстетических оценок компенсируется литературно-критическим остроумием. Так, явно утомившись пересказом труда П. Синьяка о художественной сущности неоимпрессионизма и технической стороне метода, автор обрывает рецензию хлесткой фразой: «…без всякого сомнения, художник обязан знать законы своего материала. Но все это нижний план творческого колдовства. Выше и вверху – та толстовская “изюминка”, которой не было в жизни Протасова, тот вихрь индивидуального воскрылия, хмельного порыва к небу, которым благословенно всякое великое и настоящее художество...» (т. 1, с. 104). Возрастающий профессионализм отражается в лаконизме характеристики: «Рассказ Ф. Сологуба “Звериный быт” отдает анекдотом, вымученностью» (т. 1, с. 100).
Вот 19-летний студент-юрист примеряет маску мэтра литературной критики: он снисходительно оценивает качество переводов Ф. Ницше и П. Синьяка; решительно высказывается в годовщину смерти Л. Н. Толстого от лица «“молодежи”, принявшей жизнь в осенние будни 80–90 годов», тех, кто «юношами (гимназисту Медведеву было в это время 12 лет. – В. К., О. О.) хоронили Чехова и Михайловского» (т. 1, с. 84). Очевидная добролюбовско-писаревская «подложка» его критики в сочетании с «золотыми очками Михайловского» (т. 1, с. 255) и экзерсисами символистов образуют причудливую смесь, не лишенную, однако, юношеского обаяния. Тогда у Медведева и возникают трепетная привязанность к лирике А. Блока и интерес к философской и искусствоведческой проблематике. При этом вторичность философско-эстетических оценок компенсируется литературно-критическим остроумием. Так, явно утомившись пересказом труда П. Синьяка о художественной сущности неоимпрессионизма и технической стороне метода, автор обрывает рецензию хлесткой фразой: «…без всякого сомнения, художник обязан знать законы своего материала. Но все это нижний план творческого колдовства. Выше и вверху – та толстовская “изюминка”, которой не было в жизни Протасова, тот вихрь индивидуального воскрылия, хмельного порыва к небу, которым благословенно всякое великое и настоящее художество...» (т. 1, с. 104). Возрастающий профессионализм отражается в лаконизме характеристики: «Рассказ Ф. Сологуба “Звериный быт” отдает анекдотом, вымученностью» (т. 1, с. 100).

8 Стремительная перемена в общественной и социальной жизни накладывают на Медведева-критика свой отпечаток, его литературно-критическая манера пропитывается социологизмом и отчетливым желанием поменять статус «попутчика»: «Живая жизнь деревни, испытания ее войной и революцией проходят мимо Есенина. Он просмотрел рождение в результате этих испытаний новой, советской деревни» (т. 1, с. 280). В 1932 году, после рапповской проработки, в покаянном выступлении он пообещает перестроиться окончательно: «…выход из этого положения может быть только один. Выход – в полнейшем идейном перевооружении и коренной внутренней перестройке на основе упорной работы по овладению марксистско-ленинским мировоззрением и материалистической диалектикой» (т. 2, с. 585). Дальнейшая эволюция Медведева, увы, типична: долгий спор с «формалистами» заканчивается книгой «Формализм и формалисты», где риторика научной полемики сменяется идеологическим разоблачением. Примечательно, что ни одной работы, созданной после 1934 года, в двухтомнике нет. Стремительная перемена в общественной и социальной жизни накладывают на Медведева-критика свой отпечаток, его литературно-критическая манера пропитывается социологизмом и отчетливым желанием поменять статус «попутчика»: «Живая жизнь деревни, испытания ее войной и революцией проходят мимо Есенина. Он просмотрел рождение в результате этих испытаний новой, советской деревни» (т. 1, с. 280). В 1932 году, после рапповской проработки, в покаянном выступлении он пообещает перестроиться окончательно: «…выход из этого положения может быть только один. Выход – в полнейшем идейном перевооружении и коренной внутренней перестройке на основе упорной работы по овладению марксистско-ленинским мировоззрением и материалистической диалектикой» (т. 2, с. 585). Дальнейшая эволюция Медведева, увы, типична: долгий спор с «формалистами» заканчивается книгой «Формализм и формалисты», где риторика научной полемики сменяется идеологическим разоблачением. Примечательно, что ни одной работы, созданной после 1934 года, в двухтомнике нет.
Стремительная перемена в общественной и социальной жизни накладывают на Медведева-критика свой отпечаток, его литературно-критическая манера пропитывается социологизмом и отчетливым желанием поменять статус «попутчика»: «Живая жизнь деревни, испытания ее войной и революцией проходят мимо Есенина. Он просмотрел рождение в результате этих испытаний новой, советской деревни» (т. 1, с. 280). В 1932 году, после рапповской проработки, в покаянном выступлении он пообещает перестроиться окончательно: «…выход из этого положения может быть только один. Выход – в полнейшем идейном перевооружении и коренной внутренней перестройке на основе упорной работы по овладению марксистско-ленинским мировоззрением и материалистической диалектикой» (т. 2, с. 585). Дальнейшая эволюция Медведева, увы, типична: долгий спор с «формалистами» заканчивается книгой «Формализм и формалисты», где риторика научной полемики сменяется идеологическим разоблачением. Примечательно, что ни одной работы, созданной после 1934 года, в двухтомнике нет.

9 В целом рецензируемому изданию – при всей его очевидной ценности – недостает внимания издательского редактора, что избавило бы вступительные статьи от ненужных повторов, а комментарии – от неточностей и ошибок. Ограничимся указанием на дважды воспроизведенную справку о Г. Когене (т. 2, с. 781, 798) или появление фамилии Вангейм – вместо Вагенгейм – в качестве настоящей фамилии К. К. Вагинова (т. 2, с. 871). Не слишком очевидна и целесообразность включения в комментарии таких понятий, как социология, идеализм, позитивизм (т. 2, с. 778) или указания на количество переизданий перевода Ю. М. Антоновского (т. 1, с. 684). Но при этом не объясняются основания, по которым «Формализм и формалисты» оказались не в основном корпусе текстов, а в Приложении, равно как и причины появления в финале «Формализма…» имен «неудавшегося русского Гофмана – В. Каверина, и декадента-классика К. Вагинова, и хлебниковского эпигона Н. Заболоцкого» (т. 2, с. 775). В целом рецензируемому изданию – при всей его очевидной ценности – недостает внимания издательского редактора, что избавило бы вступительные статьи от ненужных повторов, а комментарии – от неточностей и ошибок. Ограничимся указанием на дважды воспроизведенную справку о Г. Когене (т. 2, с. 781, 798) или появление фамилии Вангейм – вместо Вагенгейм – в качестве настоящей фамилии К. К. Вагинова (т. 2, с. 871). Не слишком очевидна и целесообразность включения в комментарии таких понятий, как социология, идеализм, позитивизм (т. 2, с. 778) или указания на количество переизданий перевода Ю. М. Антоновского (т. 1, с. 684). Но при этом не объясняются основания, по которым «Формализм и формалисты» оказались не в основном корпусе текстов, а в Приложении, равно как и причины появления в финале «Формализма…» имен «неудавшегося русского Гофмана – В. Каверина, и декадента-классика К. Вагинова, и хлебниковского эпигона Н. Заболоцкого» (т. 2, с. 775).
В целом рецензируемому изданию – при всей его очевидной ценности – недостает внимания издательского редактора, что избавило бы вступительные статьи от ненужных повторов, а комментарии – от неточностей и ошибок. Ограничимся указанием на дважды воспроизведенную справку о Г. Когене (т. 2, с. 781, 798) или появление фамилии Вангейм – вместо Вагенгейм – в качестве настоящей фамилии К. К. Вагинова (т. 2, с. 871). Не слишком очевидна и целесообразность включения в комментарии таких понятий, как социология, идеализм, позитивизм (т. 2, с. 778) или указания на количество переизданий перевода Ю. М. Антоновского (т. 1, с. 684). Но при этом не объясняются основания, по которым «Формализм и формалисты» оказались не в основном корпусе текстов, а в Приложении, равно как и причины появления в финале «Формализма…» имен «неудавшегося русского Гофмана – В. Каверина, и декадента-классика К. Вагинова, и хлебниковского эпигона Н. Заболоцкого» (т. 2, с. 775).

10 Впрочем, ни недочеты комментариев, ни отсутствие ряда значимых текстов (в частности, очерков о Демьяне Бедном и Борисе Лавреневе) не снижают ценности рецензируемого издания. Оно не только позволяет в полной мере представить и оценить масштаб личности П. Н. Медведева, но и заметно дополняет для сегодняшнего читателя картину литературной жизни России 1910–1930-х годов. Впрочем, ни недочеты комментариев, ни отсутствие ряда значимых текстов (в частности, очерков о Демьяне Бедном и Борисе Лавреневе) не снижают ценности рецензируемого издания. Оно не только позволяет в полной мере представить и оценить масштаб личности П. Н. Медведева, но и заметно дополняет для сегодняшнего читателя картину литературной жизни России 1910–1930-х годов.
Впрочем, ни недочеты комментариев, ни отсутствие ряда значимых текстов (в частности, очерков о Демьяне Бедном и Борисе Лавреневе) не снижают ценности рецензируемого издания. Оно не только позволяет в полной мере представить и оценить масштаб личности П. Н. Медведева, но и заметно дополняет для сегодняшнего читателя картину литературной жизни России 1910–1930-х годов.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв

Перевести

Комментарии

Войти через