Панова Лада Геннадьевна

В первой части нашего исследования1речь шла о сходстве главных героинь «Красногубой гостьи» (1909) Ф. Сологуба, «Последних страниц из дневника женщины» В. Я. Брюсова (1910) и «Дела корнета Елагина» (1926) И. А. Бунина. Будучи «потомками» пушкинской Клеопатры, они проживали сценарий «любовь в обмен на жизнь (честь, здоровье...) мужчины», намеченный, но не разработанный Пушкиным в незавершенной балладе «Клеопатра» и двух прозаических фрагментах — «Египетских ночах» и «Мы проводили вечер на даче...». К балладе «Клеопатра» восходит также ансамбль партнеров наших героинь, неизменно включающий в себя погубленного юношу. Если считать наличие пушкинской канвы в «Красногубой гостье», «Последних страницах...» и «Деле...» доказанным, то почему же она никогда не замечалась? Все внимание читателей и исследователей отвлекали на себя выведенные поверх этой канвы узоры изысканной модернистской выделки. Им и будет посвящена настоящая статья.